Форум Сообщества Практиков Конкурентной разведки (СПКР)

Журналист “The Washington Post” совершил невозможное: доказал, что российская полиция честнее американского СМИ?



Ряд свердловских СМИ уделили в своих публикациях внимание теме, поднятой мною в материале «13 вопросов американскому журналисту». Еще больше коллег по журналистскому цеху обсудили со мной этот материал и сказали о своем интересе к продолжению тестирования реалий американской журналистики в России. Вот это продолжение.


Когда умирает тяжело больной человек, люди, которые ему сопереживают, морально готовы к утрате, но все же надеются на чудо. Примерно так же надеялись на чудо многие россияне, до сих пор верившие в существование «непредвзятой американской прессы».



Однако корреспондент одного из крупнейших американских изданий “The Washington Post” Билл Ингланд (Will Englund) развеял остатки надежд поклонников честной журналистики. Билл сначала выпустил ангажированный (в этом уже нет сомнений) материал о событиях на Урале, затем, по сути, отказался прояснить обстоятельства его написания, а под занавес, еще и заявил, что это для “The Washington Post” является чуть ли не стандартом.

Насчет стандартов “The Washington Post”, как их интерпретирует Билл, лично у меня пока есть сомнения, которые я, скорее всего, не торопясь проясню с профессиональными ассоциациями американских журналистов и руководством или акционерами “The Washington Post”. А вот на явных признаках предвзятости статьи американского журналиста остановлюсь подробнее, сопоставив ответы Билли Ингланда на мои вопросы и некоторые публично известные факты.

Итак, напомню, что я задал журналисту “The Washington Post” Биллу Ингланду 13 (тринадцать) вопросов, относящихся к обстоятельствам написания им статьи по уголовному процессу над известным уральским журналистом, бывшим шеф-редактором Ура.ру Аксаной Пановой.

Журналист ответил на 3 (три) из них.

При этом важно отметить, что мои вопросы делились, принципиально, на две части: непроверяемую и проверяемую. К непроверяемой части относится, например, вопрос — получал ли материальные или иные вознаграждения корреспондент “The Washington Post” или кто-то еще «на его стороне»?

А к проверяемой части относятся объективно существующие факты однобокости материала Билла – требующие разъяснения, чтобы определить, что это было: невнимательность, введение журналиста в заблуждение спикерами или переводчиком, какая-то идеологическая война американца на территории России, проявление коррупции или, возможно, какие-то другие варианты?

Так вот, Билл ответил мне исключительно на непроверяемые вопросы. А остальных словно не заметил. Ответы Билла кратко можно сформулировать так: «Я и моя газета никогда не берем денег за публикации и не слушаем диктата по этому поводу. И вообще, у нас высокие корпоративные стандарты и я им неукоснительно следую».

То есть, как обычно говорят в России в таких случаях – «отперся» от подозрений в получении денег. Да еще, по-видимому, сказал что, якобы, именно такой и должна быть журналистика “The Washington Post” (не раскрывая сути корпоративных требований к созданию материалов и не давая ссылки на источник, в котором они сформулированы).

Как и обещал, привожу текст Билла Ингланда полностью:

ПО-АНГЛИЙСКИ

Dear Yevgeny – The story had a Yekaterinburg dateline. That means I was there. I stayed at a hotel and traveled by taxi and by foot. I paid for all my expenses. The Washington Post has very strict reporting standards, which I adhere to. We pay our own way and accept no money. We do not take direction from anyone. The article that we print is ours and ours alone.

Many thanks for your interest.

Sincerely,
Will Englund



ПО-РУССКИ:

Уважаемый Евгений – в истории Екатеринбург указан как место создания материала. Это означает, что я был там. Я остановился в отеле, ездил на такси и ходил пешком. Я оплачивал все свои расходы. В “The Washington Post” очень строгие стандарты отчетности, которых я придерживаюсь. Мы платим сами и не принимаем никаких денег. Мы не следуем также ничьему диктату. Статья, которую мы публикуем — наша и только наша.

Большое спасибо за проявленный интерес.

Искренне Ваш,
Билл Ингланд

По моему мнению, из «13 вопросов американскому журналисту», отвечены вопросы 3, 5 и 12. Уверен, что это полностью исключает вариант, что журналист начал отвечать по порядку, но успел написать ответ лишь частично.

Напомню, какие вопросы остались не отвеченными корреспондентом ведущего американского издания, чтобы читатели сами оценили – что именно предпочел скрыть от общественности журналист.

1. Какова в «Washington Post» система принятия решения о политических материалах? Я имею в виду, является ли это решением журналиста или решением Главного Редактора, или может быть, каких-то других людей?

2. Чья была идея поехать в Россию и сделать статью о случае Аксаны Пановой?

4. Где Вы работали в России? Кто предоставил Вам это место для работы?

6. Кто составлял Вам список людей, у которых Вы брали интервью? Как Вы определяли, что это достаточно полный список?

7. Я не знаю, виновна Аксана Панова в преступлениях, в которых она обвиняется или нет. Я считаю, что только суд может это решить, а СМИ должны освещать для своих читателей как суд свое решение принимал.
Но почти любой абстрактный человек, которого обвиняют в преступлении, будет пытаться избежать наказания. Поэтому люди, у которых есть проблемы с законом, могут и лгать об обстоятельствах своих проблем. Даже больше – все оппоненты в любом конфликте обычно пытаются уверить каждого в своей позиции.
Вы согласны с этим?

8. Вы очень четко прояснили позицию Аксаны Пановой и ее друзей. Но как Вы проверяли, повстречались ли Вы с оппонентами Аксаны Пановой?

9. Почему Вы не встретились с руководителем полиции или прокурором, или, по крайней мере, не задали им вопросы по электронной почте? Или Вы пытались получить их комментарии, но не смогли? Если да – расскажите, как вы это делали?

10. Каким образом Вы пытались организовать встречу с губернатором Свердловской области? Почему Вы и не встретились с ним, и в статье не сказали об усилиях, которые прилагали для организации такой встречи?

11. Вы знаете русский язык в совершенстве? Если нет – кто был Вашим переводчиком?

13. В российских университетах бытует мнение, что журналист обязан показать точку зрения всех сторон любого конфликта. Это аксиома. Преподаватели говорят это молодым журналистам со студенческих лет. Есть ли что-то подобное в американской журналистской этике в целом, и в этическом кодексе или официальных правилах “Washington Post”?



К дополнительным доказательствам ангажированности журналиста “The Washington Post”, на мой взгляд, можно отнести описание его поведения Аксаной Пановой: «Позвонил Уильям, говорит, русские полицейские позорятся, пытаются на сайте TWP анонимные комменты, сделанные автопереводчиком выставлять. Выглядит нелепо. Смеется: никогда такого не видел».



Если верить Аксане Пановой, получается, что журналист американского издания явно сопереживает ей, он на ее стороне. Т.е. — он не объективен. На фоне продемонстрированного корреспондентом “The Washington Post” в ответе на мои вопросы нежелания выяснять позицию другой стороны конфликта — картина складывается недвусмысленная.
Добросовестный журналист, должен был описать ситуацию и дать позицию всех сторон, а Билл Ингланд дает только позицию одной из них. И, вместо того, чтобы выслушать и описать позицию оппонентов Аксаны Пановой, он ей названивает и вместе с ней хихикает — какие эти оппоненты, мол, плохие , со своими комментариями. Оставим вопрос – откуда известно, что это были именно полицейские, т.к. это уже ничего меняет в общей картине.

Даже не претендующие на объективность оппозиционные издания в России хотя бы как-то отражают точку зрения всех сторон конфликта. А тут издание, которое еще позавчера воспринималось как «образец для подражания» и «светоч демократии», совершает такие, недопустимые для объективного журналиста, поступки. Да еще под утверждения о строгом следовании корпоративным правилам.

Но день сюрпризов на этом не закончился. На фоне масштабного крушения стандартных российских представлений о якобы непредвзятости, честности и демократичности американской прессы, поведение российской полиции выглядит чуть ли не как демократическая революция.

Так, издание «Правда УрФО» написало о том, что полиция Свердловской области пригласит на суд над Аксаной Пановой… того самого Билла Ингланда, который всячески пытался избежать общения с противниками героев своего сюжета: «ГУ МВД по Свердловской области пригласило на процесс по делу Аксаны Пановой журналиста из США. Процесс будет освещать колумнист The Washington Post, накануне выпустивший в своем издании материал о подозреваемой. В полиции считают, что присутствие представителя американского СМИ сделает процесс более открытым для общественности».

Ну что тут можно сказать? Наверное, не каждый американский корреспондент может так построить материал и общение с читателями, что даже полиция (!) в России (!) выглядит более честной и открытой, чем крупнейшее американское СМИ.

hound написал:

[q]

Рядовые журналисты нечасто знают подноготную своих изданий.

[/q]

Вряд ли лауреата Пулитцеровской премии (и обладателя ещё ряда престижных профессиональных наград), постоянного корреспондента "Вашингтон Пост" в Москве (т.е., по сути, шефа российского бюро TWP) можно назвать "рядовым журналистом".

[q=Искендер]Вряд ли лауреата Пулитцеровской премии (и обладателя ещё ряда престижных профессиональных наград), постоянного корреспондента "Вашингтон Пост" в Москве (т.е., по сути, шефа российского бюро TWP) можно назвать "рядовым журналистом". [/q]
Не знал. Тогда да - не мог не знать.

hound написал:

[q]

Не знал. Тогда да - не мог не знать.

[/q]

Угу. Да и я скорей поверю, в то, что с ним договаривались (если предположить, что это заказуха, что похоже), нежели с боссами в Вашингтоне.

hound написал:

[q]

Если он зав. московским бюро - да, конечно, первоначальный контакт был наверняка именно с ним.

[/q]

Однозначно. На лапу мог и не брать, конечно. Но не потому, что "это только у нас принято, а у них - ни-ни!", а в силу того, что тема удачно легла в редакционную политику издания.