Форум Сообщества Практиков Конкурентной разведки (СПКР)

CI-KP написал:

[q]

Отнюдь.

[/q]

Не согласен, но дальнейший спор бесперспективен.

Искендер написал:

[q]

Не согласен, но дальнейший спор бесперспективен.

[/q]

Дык надо просто спросить. Чего теоретизировать-то :)

Спасибо, уважаемый CI-KP. Но это тоже, в общем, либо не факты, либо не новые для нас...
Вот мне почему-то кажется, что материалы комиссии, которая работала в конце 80-х по этому факту, должны быть опубликованы... Оттуда мы, наверное, можем узнать то, чего еще не знаем.

hound написал:

[q]

Что думаете?

[/q]

Однозначно установленным можно считать, что в 80-х была кампания.
Были ли слухи в 70-х - непонятно: утверждать, что они, якобы, были можно было и в 80-х. И маловероятно, чтобы масштабные слухи из Ленинграда не долетели бы до Москвы, а оттуда "по большому секрету", в виде московских сплетен - по всей стране.
Как мне кажется, вся история могла существовать исключительно в 80-е. Если только питерцы не скажут, что они все же слышали все это в первой половине 70-х.

В Москве постоянно толкались представители предприятий со всей страны. Новость такого масштаба из Ленинграда, будь она массово известна, не могла бы быть утаена. Как минимум, интересовались бы "Нашего-то будут снимать или нет?".

Григорий Романов: «хозяин» ленинграда

www.rosvesty.ru/1917/camera1/4516-grigorii-romanov-hozyain-leningrada/

На днях на 86-м году ушел из жизни бывший первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Васильевич Романов. Тринадцать лет (с 1970-го по 1983 год) он руководил крупнейшей партийной организацией страны. Многие прочили его на место генсека. Потерпев поражение в схватке за власть с Михаилом Горбачевым, он надолго сошел с политической сцены. И только перед самой смертью Григорий Васильевич согласился встретиться с некоторыми журналистами, снялся в документальном фильме телеканала «Россия». Многое из того, что относится к категории «государственных тайн», он так и не решился открыть, хотя некоторые его откровения звучат сенсационно.

Кто придумал «свадебную историю»?

В последние годы пребывания у власти Леонида Брежнева в СССР в среде высшей партийной и государственной номенклатуры резко обострилась подковерная борьба за власть. Достоверно сюжеты этой борьбы мало кому известны. Но даже то, что лежит на поверхности, заставляет о многом задуматься.

Начнем с того, что в 1975 году американский журнал Newsweek решил назвать Григория Романова наиболее вероятным преемником Леонида Брежнева. Как свидетельствует Виктор Лобко, который в начале 80-х работал первым секретарем Кронштадтского райкома, Ленинград в то время выходил на передовые позиции в стране по росту объемов производства и техническому прогрессу. Шло огромное жилищное строительство - в год строили более 2 млн. квадратных метров жилья.

Григорий Романов, который по изначальному образованию является судостроителем, прикладывал немалые усилия и для развития сельского хозяйства в Ленинградской области. Он сумел проявить себя в качестве организатора, человека, способного создавать и сплачивать огромные коллективы. Поэтому рост политического авторитета первого секретаря Ленинградского обкома КПСС можно отнести к явлению закономерному.
В 1973 году Григорий Романов стал кандидатом, а с 1976 года – членом Политбюро ЦК КПСС. Бывший президент Франции Валери Жискар д’Эстен в книге «Власть и жизнь», вспоминая о своей первой встрече с Романовым летом 1973 года, отметил, что тот отличался от остальных советских руководителей «непринужденностью, ясной остротой ума».

На первых порах деятельность Романова находила поддержку со стороны Леонида Брежнева. По свидетельству Юрия Чубарова, бывшего второго человека в Министерстве внутренних дел СССР и одного из самых близких к семье Брежнева людей, генсек во второй половине 70-х годов «обсуждал и готовил перестройку». В ЦК этим занималась специальная группа из разных консультантов. Готовился Пленум ЦК КПСС по научно-техническому прогрессу, на котором должны были решаться и кадровые вопросы. Правда, официально своим преемником Брежнев никого не называл. Но, как считает Юрий Чубаров, предпочтение отдавал кандидатуре Романова Григория Васильевича, первого секретаря Ленинградского обкома партии, члена Политбюро. Но потом (заметим в скобках – после публикации Newsweek) «Брежнев и Романов почему-то поцапались».

Ситуация еще более обострилась, когда Брежнев тяжело заболевает и фактически отходит от дел. Страной начинают править неведомые никому «серые кардиналы». Тогда, как утверждает известный русский мыслитель-исследователь Александр Зиновьев, «в соответствующих службах Запада решили устранить Романова и расчистить путь Горбачеву».

Но это только версия. Правда в том, что именно тогда в ход была запущена искусная, многоходовая интрига. Как свидетельствует уже упомянутый нами Виктор Лобко, она была связана со свадьбой младшей дочери Романова. Пошли слухи о том, что «хозяин Ленинграда» якобы устроил для своей дочери свадьбу чуть ли не в Таврическом дворце. Более того, гости на свадьбе использовали музейные сервизы времен Екатерины Второй.

Потом выяснилось, что свадьба младшей дочери Романова действительно в то время состоялась, но прошла она на госдаче Романова в Осиновой Роще. На ней присутствовало всего лишь 15 гостей, а сам Романов серьезно опоздал на ужин в силу своей служебной занятости. Поэтому насчет царских сервизов и свадьбы в Таврическом дворце, говорит Виктор Лобко, это - полная чушь.

Муж дочери Григория Романова Лев Радченков вспоминает: «На свадьбе было всего 10 человек. Торжество было весьма скромным. Свадьба была на государственной даче. На следующий день мы уехали на пароходе по Волге. Никакого Таврического не было».

Тем не менее о «свадьбе в Таврическом дворце» пошел донос в ЦК. Общим отделом ЦК КПСС руководил Константин Черненко. Именно он разослал по стране информацию, в которой было сказано: «В Ленинградской организации КПСС есть руководители, которые позволяют себе...», и так далее. Информация по «невидимым каналам» попала в западные СМИ, которые стали ее «раскручивать».

Но по версии самого Григория Васильевича, которую он высказал буквально накануне смерти, эти слухи запустил генерал КГБ СССР Олег Калугин, затаивший злобу на Григория Васильевича за то, что именно он воспрепятствовал назначению Калугина на пост первого зама начальника Ленинградского Большого дома. Обо всем этом якобы знал Андропов, но по своим соображениям отказался «отмывать» хозяина Смольного.

Позже по настоятельному требованию Григория Романова была создана специальная комиссия Верховного Совета РСФСР, которая все расследовала и установила: все это клевета и слухи, не имеющие никаких реальных подтверждений. По этому поводу даже появилось коротенькое сообщение в «Известиях», которые тогда являлись официальным органом Верховного Совета.

Но «дело» было сделано, хотя до окончательной развязки было еще далеко».

На кремлевском олимпе

Известный публицист Екатерина Рыбас следующим образом описывает соотношение сил в высшем партийном руководстве того времени. Члены Политбюро Черненко, Громыко, Тихонов, Гришин были против выдвижения Михаила Горбачева на высший руководящий пост. Гейдар Алиев, Виталий Воротников, Николай Рыжков, Егор Лигачев и шеф КГБ Виктор Чебриков занимали «компромиссную позицию». Они рассчитывали свести Романова и Горбачева в единую команду. Пока два обозначенных «центра» находились в жестокой схватке, строили редуты, всех переиграл опытнейший аппаратчик Константин Черненко.

Видя такой ход событий, Горбачев предпринял маневры. Он попытался заключить с Романовым «союз» уже в борьбе против Черненко. В ответ Черненко стал поддерживать Горбачева в надежде нейтрализовать Романова. Таким образом, Григорий Васильевич оказался сразу под двойным ударом.

Осенью 1984 года борьба в высших эшелонах власти вступила в решающую стадию. Был снят с поста начальника Генштаба Николай Огарков, которого, как утверждают многие исследователи, Романов «двигал» в министры обороны. Произошло это накануне внеочередного октябрьского (1984 года) пленума ЦК КПСС, на котором ожидалось официально закрепить победу Горбачева, а Романова должны были вывести из состава Политбюро и Секретариата.

Но произошло самое неожиданное. За десять дней до открытия Пленума маршал Николай Огарков прибыл во главе советской военной делегации в Восточный Берлин, где был принят с почетом восточногерманским руководителем Эриком Хонеккером. Похоже, что последний был в курсе всех тонкостей идущей в Кремле борьбы и, заручившись поддержкой лидеров «братских социалистических стран» Восточной Европы, тоже решил сделать свою ставку. Благодаря их усилиям, маршал Огарков был назначен главнокомандующим европейским контингентом советских войск.

Министр обороны СССР Дмитрий Устинов, который числился в рядах сторонников Горбачева, сразу «заболел». А Григорий Романов укрепил свои позиции на Старой площади настолько, что стал даже заменять Черненко, неспособного встречать иностранные делегации и проводить переговоры. На готовящемся пленуме ЦК, где Григория Романова должны были сместить, решено было внести в повестку дня вопрос сельского хозяйства, который курировал Михаил Горбачев. В те дни по Москве поползли слухи о том, что Романов вместе с маршалом Огарковым готовят военный переворот. Но это слухи. Фактом же стало другое: в центральной печати стал восхваляться опыт руководства ленинградской промышленностью, а Григория Романова начали пропагандировать как руководителя союзного масштаба. Однако, как выяснилось позже, политически нейтрализовать Горбачева группе Романова не удалось. И в этом не последнюю роль сыграл глава КГБ СССР Виктор Чебриков.

Таким образом, за Романова была армия, за Горбачева – КГБ СССР. Перевес наступил, когда, как пишет в своих мемуарах сын А.А. Громыко, Александр Яковлев предложил Анатолию Андреевичу сделку: Громыко поддержит кандидатуру Горбачева на пост генсека, а Горбачев после своего избрания сделает Громыко Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Андрей Громыко согласился. Это и способствовало расколу влиятельной группировки членов Политбюро, которая изначально была настроена против избрания Горбачева.

Весной 1985 года, после избрания Михаила Горбачева на пост руководителя партии, Григорий Романов был освобожден от обязанностей члена Политбюро и секретаря ЦК КПСС «в связи с уходом на пенсию по состоянию здоровья». Есть свидетельства о том, что после отставки Григорий Васильевич обращается к генсеку с просьбой вернуть его на партийную работу. Михаил Горбачев вспоминал: «Встретившись с Романовым, я достаточно откровенно дал понять, что для него нет места в составе руководства».

Постскриптум

Григорий Романов до последних дней своей жизни отмечал 27 января день блокадника. Потому что сам был блокадником. «Я много пережил в эти дни - дистрофию, ранение, контузию, госпиталь, - рассказывал Григорий Васильевич.- И когда Ленинград был освобожден и 42-я армия пошла в наступление, я в нем участвовал: дошли до Пскова, перегруппировались, двинулись дальше».

Он считал, что россияне никогда не должны забывать об этих трагических и героических днях. Поэтому до конца дней своих продолжал неприязненно относиться к творчеству писателей Алеся Адамовича и Даниила Гранина, которые, по его мнению, в своей «Блокадной книге» в угоду политической конъюнктуре сфальсифицировали события блокады. «Их рассказы о том, что Микоян предлагал Жданову завернуть в Ленинград составы с хлебом, которые перестали отправлять в Германию, а Жданов якобы отказался, - комментировал журналистам Григорий Васильевич, - далеки от истины. Слишком все было серьезно. И руководители страны, включая Жданова, делали все, чтобы спасти Ленинград, а не наоборот».

Понятно, что в данном случае речь шла всего лишь об одном блокадном эпизоде. Поэтому история России потеряла многое от того, что Григорий Романов решил не писать своих мемуаров.

С другой стороны, похоже, что он, как один из виднейших руководителей Советского Союза, до последних дней жизни ощущал свою ответственность за все то, что произошло потом с СССР, страной, которой он отдал всего самого себя. А, может быть, накануне смерти по-христиански всех простил и не стал тревожить память тех политиков эпохи Брежнева, которые еще доживают свой век на подмосковных дачах. Ответить на эти вопросы уже никому не дано.


Автор - Олег ДВИНСКИЙ