Форум Сообщества Практиков Конкурентной разведки (СПКР)

В 2006 г. вступал в силу ФЗ №195, согласно которому субъекты федерации, входящие в состав другого субъекта (матрешечные регионы) лишались значительных финансовых полномочий, если иное не предусмотрено заключенными между ними соглашениями. Одним из разработчиков закона был Сергей Собянин, нынешний московский мэр, тогдашний тюменский губернатор. В состав Тюменской области формально входят богатейшие нефтегазовые Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский автономные округа, поэтому автоматически 80% их бюджетных доходов отходили в пользу Тюмени (фактически это означает утрату ими статуса самостоятельных субъектов) если только областной центр не делегирует им финансовые полномочия. Губернатор ХМАО Филипенко предлагал Собянину отступные в размере 20 миллиардов рублей ежегодно за его отказ от посягательств на югорский суверенитет, но Сергей Семенович на это щерое предложение никак не реагировал - зачем ему 20 миллиардов, если он может получить в руки в пять раз больше после вступления 195-го закона в силу? Поэтому Собянин всячески саботировал переговоры о разделе полномочий, которые вяло тянулись с зимы. В апреле капитулировал губернатор ЯНАО Неелов, согласившись поддержать Собянина в обмен на деньги. Филипенко же уперся. А время шло… Если бы вопрос не решился до июля, когда думцы уйдут на каникулы, ФЗ-195 вступал бы в силу автоматически.

Кто и как мог бы надавить на Собянина? Кремль занял выжидательную позицию, то есть фактически принял сторону тюменского губернатора. Общественное мнение? Ха-ха, да срать всем давно на него, а Собянину тем более. Нужна была какая-нибудь мощная провокация. Вот тогда в дело и вступили серьезные ребята, которые не любят себя афишировать. Серьезные ребята пошевелили мозгами и решили, что провокация должна быть тройной, направленной против всех трех губернаторов. Цель - стравить их, перевести многомесячную кулуарную "холодную" войну между Севером и Югом в горячую фазу, вовлечь в нее максимально широкое число общественных политических сил, скандализировать ситуацию и тем самым заставить Кремль вмешаться. Решено было инициировать снизу общеобластной референдум по вопросу объединения Тюменской области, ХМАО и ЯНАО в один субъект федерации под названием Тюменский край.

Дело в том, что этот референдум был не нужен ни одной из сторон конфликта. Если бы дело дошло до реального волеизъявления, то Собяинин проигрывал его вчистую, поскольку в северных округах населения почти в полтора раза больше, чем на юге, и желающих отдавать свои денежки Тюмени там нет. А округам этот референдум был нужен еще меньше, потому что они все-таки надеялись договориться с Югом мирно, а инициирование референдума - это открытое объявление войны, после которого любые переговоры теряют смысл. Но ведь северные губернаторы не могут провести референдум на территории неподконтрольной им Тюменской области, а без этого все их потуги бессмысленны. Наконец, все три губернатора получили бы жестокий отлуп в Кремле, потому что в РФ действует негласный запрет на инициирование любых референдумов, чтобы быдло не думало, будто у нас демократия и все позволено. За все годы свободы и демократии любые референдумы проводились только по инициативе верховной власти.

Конечно, довести дело до референдума в нашем случае было невозможно ни при каких раскладах, но лишь создание в регионах трех инициативных групп было бы в предельно накаленной обстановке подобно попаданию молнии в пороховой склад. Собянин бы подумал, что это происки северных губернаторов, те бы, разумеется, сочли, что имеют дело с собянинской провокацией, переговоры бы сорвались, в ход пошли сливы компроматов, экономический шантаж и т. д. Но одно дело - придумать подставу, и совсем другое - осуществить ее.

Мне поручили провернуть операцию в Ханты-Мансийске - столице одноименного округа. Я должен был найти там 50 совершеннолетних граждан, готовых поставить свои подписи под протоколом инициативной группы о проведении референдума о фактически ликвидации ХМАО, и провести собрание этой самой группы, после чего сдать все документы в избирком. И все это надо было провернуть в течение двух суток. Сказать, что задача была трудновыполнимой - значит не сказать ничего. Отыскать в столице Югры желающих покончить с ханты-мансийской независимостью - это примерно то же самое, что в Тель-Авиве создать движение, выступающую за ликвидацию государства Израиль и эмиграцию всех евреев с земли обетованной обратно в черту оседлости. Сначала прорабатывался вариант отыскания полусотни маргиналов, которые за бутылку водки подпишут все, что угодно. Но по прибытии на место выяснилось, что данная категория граждан в городе отсутствует в принципе. Там даже гопников и наркоманов нет. Город Ханты-Мансийск - это своего рода большая Рублевка эконом-класса посреди тайги.

Никаких знакомых в городе у меня не было, кроме одного программиста Вани. К нему за помощью я и обратился. Решено было организовать встречу участников городского форума, модератором которого он был. Я обещал халявное пиво и "кириешки", а он обязался собрать в арендованной на вечер кафешке полсотни совершеннолетних форумчан. Правда, Ваня выразил большое сомнение, что хоть один из них подпишется под инициативой проведения референдума об обединении области, но я ему сказал, чтоб не переживал - его дело собрать представителей электората, остальное - моя забота.

На следующий день в означенный час народ с паспортами собрался в кафе. Паспорт их просил обязательно взять Ваня, потому что, дескать, на алкогольную вечеринку в кафе будут пускать исключительно совершеннолетних граждан. Ваня объявил, что тусовка начнется через полчаса, а пока есть одно маленькое, но одно очень важное объявление. Я взобрался на небольшую эстрадку, словно Ленин на броневик и задвинул зажигательную речугу примерно в таком духе:
- Друзья, мы переживаем сегодня переломный момент. Сука-Собянин посягает на богатство, свободу и политическую самостоятельность нашей родной ханты-мансийщины! Он хочет захапать наш жирный бюджет, а ныне богатые северные города посадить на голодный паек. Ханты-Мансийск утратит статус столицы субъекта федерации и станет тем, чем он был 15 лет назад - задрипаным поселком. У вас отберут губернаторские стипендии, у ваших родителей зарплата станет такой же, как в сельскохозяйственной Тюменской области. Медицина и образование станут платными, строительство социального жилья прекратится, не будут строиться дороги, развиваться социальная инфраструктура. Сегодня в Ханты-Мансийске каждую неделю проходит какой-нибудь международный кинофестиваль, чемпионат мира по биатлону, шахматам, дзю-до, гастроли мировых звезд или авиашоу. Ничего этого больше не будет. Вы хотите делать карьеру в офисах нефтегазовых корпораций? Все они переедут в Тюмень. Вы желаете открыть собственный бизнес? Забудьте, нищее население будет покупать только хлеб и картошку. Пенсионеры не смогут покупать даже это, потому что Собянин отберет у них северную надбавку. А ее не будет никаких дотаций из бюджета на ЖКХ, и за квартиры вы станете платить вдвое больше. Да что там говорить, вы и сами понимаете, что сегодня в Югре высокий уровень жизни возможен только потому, что нефтяные доходы остаются в регионе. Не будет денег - не будет ничего.

Уже несколько месяцев идут переговоры о разделе финансовых полномочий между ХМАО и Тюменью. Результата нет. Еще месяц такой волокиты, и все, округу придет пиздец - в силу вступит 195-й закон. Если вы хотите сохранить хоть что-то, лучше бегите отсюда сейчас - еще успеете продать за бесценок свою квартиру или коттедж. Завтра они уже точно никому не будут нужны.

В этом месте я сделал паузу и обвел взглядом напрягшиеся лица слушателей, ища отклик. Отклик читался совершенно однозначно.

- Но мы, - продолжил я, - В силах отстоять все наши завоевания за эти годы. Сегодня терки идут только в верхах, а народ безмолвствует, как будто его этот вопрос не касается. Можем ли мы допустить, чтобы негодяй-Собянин, губернатор соседнего региона, решал нашу судьбу за нас?
- Да он в натуре о…ел, этот пидар! - решительно высказался из дверей охранник кафе, который закрыл дверь заведения на ключ и незаметно влился в наше подпольное сборище. Данное заявление вызвало гул ободрения и редкие аплодисменты.

- Так вот, есть способ защитить наш округ от хищных лап нищей Тюмени. Я предлагаю инициировать референдум, на который вынести вопрос со следующей форулировкой "Согласны ли вы с объединением ХМАО, ЯНАО и Тюменской области в один субъект федерации под названием Тюменский край с центром в городе Тюмень?"
- Не-а-а, мы про-о-ти-ив! - загудела толпа.
- Правильно - поддержал я народный порыв - именно так мы и ответим на референдуме, мы скажем твердое "НЕТ" всем объединительным потугам Собянина. Поскольку решение референдума обладает высшей юридической силой, правительство округа поставит вопрос о выходе ХМАО из состава Тюменской области и делиться деньгами нам ни с кем не придется. А теперь я предлагаю всем присутствующим стать участниками инициативной группы по проведению референдума и поставить свои подписи под протоколом собрания.

Я опасался, что возникнут неудобные прения по формулировке вопроса, выносимого на референдум, но, к счастью, этого не произошло и все собравшиеся, включая охранника, охотно оставили свои автографы под заранее составленным протоколом собрания. Первыми подписать документ в качестве хохмы я доверил гражданам Путину и Собянину (очень распространенная в здешних местах фамилия), которые, конечно, были всего лишь однофамильцами, но все равно прикольно получилось.

На следующий день информационные ленты запестрели сообщениями "Путин и Собянин высказались за объединение Тюменской области", а я, подливая масла в огонь, заявлял в интервью, что мероприятия по объединению области финансирует Березовский. Мне охотно верили, потому что в Тюмени и на Ямале инициативные группы полностью состояли из челнов незарегистрированной партии "Либеральная Россия", созданной Березовским. В Доме правительства ХМАО началась паника, а в окружном избиркоме, куда я принес документы от имени инициативной группы, от меня шарахались, как от чумы, все клерки. Бумаги все-таки приняли, что показалось мне странным. На Ямале, например, от греха подальше в этот день вообще закрыли на клюшку окружную избирательную комиссию и велели его членам не выходить на службу до особого распоряжения.

Причина благорасположения ко мне со стороны югорского избиркома прояснилась к вечеру. Приняли документы чиновники исключительно для того, чтобы получить доступ к персональным данным подписантов, к которым тут же явились офицеры ФСБ и, грозя всеми карами, в ультимативной форме потребовали написать заявления, что "я, гражданин такой-то, ни в каких инициативных группах не участвовал, на собрании не присутствовал и ничего не подписывал". Учитывая, что большинство подписантов были студентами местного университета и колледжа, то "склонить их к сотрудничеству" труда не составило - вызывали по одному к ректору и ставили перед выбором: подписать заявление или быть отчисленным.

На следующий день председатель окризбиркома с ликующим видом вручил мне официальный отказ в регистрации инициативной группы и "прозрачно" намекнул, что я еще легко отделался: мол, у органов есть доказательства, что я сфальсифицировал протокол собрания, незаконно использовал паспортные данные граждан, подделал их подписи, а это подпадает под действие ст. 206 Уголовного Кодекса РФ.

Как вы понимаете, любые попытки повторить политическую инициативу, будут пресечены с той же гуманной решительностью и правовым цинизмом. Казалось бы, ситуация безвыходная, против лома нет приема, и нежные ростки демократии будут затоптаны кованым гебистским сапогом и отравлены бюрократическим ядохимикатом. Но мне уалось обхитрить и ФСБ, и административный ресурс.

Первым же самолетом я метнулся в Тюмень и обзвонил своих знакомых фотомоделей и стриптизерш. Я тогда работал фотографом, так что база данных по красоткам у меня была обширная. Дело в том, что фотодивами и мастерами приват-танца в основном работали студентки, а половина всех студентов в тюменских вузах была с Севера. Меня, соответственно, интересовали только те, что были родом из Ханты-Мансийского округа. Уезжая на учебу в Тюмень, они сохраняли регистрацию по месту жительства в своих Пыть-Яхах, Саранпаулях и Лангеппасах, так что имели полное право выступить с объединительной инициативой. И самое главное, никакая ФСБ не могла до них дотянуться. Во-первых, потому что ни югорский губернатор, ни тем более, председатель ОИК, не могли дать поручение тюменскому управлению ФСБ найти и застращать диссидентов. Во-вторых, даже если бы гебня и кинулась их искать - хрен нашла бы. Ведь живет большинство из них на съемных квартирах, не имея никакой регистрации. Соответствнно, сначала операм пришлось бы момтаться на вертолетах и катерах по самым отдаленным таежным углам Среднего Приобъя, отрабатывая адреса, указанные в анкетах, сданных в избирком, выяснять у родственников, где их чадо проживает и учится в Тюмени, потом разыскивать их в областном центре и… И ничего. Угроза отчисления из вуза здесь не проканает, ведь учатся почти все платно, и потому никто никого не будет отчислять даже за несданную сессию, а уж просьбами хантейского ФСБ здесь сразу подотрутся.

В общем, собрание провели, бумаги ушли в избирком ХМАО, который через месяц прислал отписку об отказе в регистрации инициативной группы по какой-то высосанной из пальца причине. Но к тому времени это уже не имело никакого значения, потому что цель нашей акции была достигнута - всех трех губернаторов вызвали в Кремль и поставили перед выбором: либо договаривайтесь по-хорошему, либо пишите заявление об отставке. Разумеется, Собянин выбрал первое и принял предложение Филипенко об отступных. Теперь дань Севера Тюмени оформляется следующим образом: автономные округа из своего бюджета финансируют проекты в рамках общеобластной программы "Сотрудничество", бюджетом которой распоряжаются тюменские власти.

_ttp://kungurov.livejournal.com/41455.html